Интернет-журнал о дизайне и архитектуре
16 декабря 2015 г.

«Хрущевки»: сносить или реконструировать?

Геннадий Игошин – почетный гражданин города Перми, почетный архитектор России.

Юрий Чадов – заместитель директора по архитектуре и градостроительству ЗАО «ПИРС», заслуженный строитель РФ, советник РААСН. Член-корреспондент муниципальной академии РФ.

Виктор Воженников  – председатель правления ПКОО «Союз архитекторов», почетный  архитектор России.

Дмитрий Лапшин – первый заместитель начальника департамента градостроительства и архитектуры администрации Перми.

Сергей Шамарин почётный архитектор России, член Союза архитекторов России.

Игорь Луговой – почетный архитектор России. 

Виктор Воженников:

– Сегодня большая часть жилого фонда Перми представлена панельными 5-этажными домами, так называемыми «хрущевками». Еще учась в институте, я выучил, что срок эксплуатации этих домов не превышает 30 лет. Три десятка лет пролетели, даже больше, и никто не поднимает вопрос о том, что делать с этими домами. Кстати, в Москве «хрущевок»  уже практически не осталось, а мы даже не задумываемся о недвижимости, которая в одночасье  может начать разрушаться. Понятно, что экономика страны не позволит быстро решить этот вопрос, но поднимать его надо и делать первые шаги к разрешению ситуации. 

Юрий Чадов:

– Важно понимать, что эти дома – не бесхозные, за каждым стоит ответственное лицо. Сегодня в краевой парламент внесен проект закона о наделении органов местного самоуправления государственными полномочиями Пермского края. Если глянуть в этот закон, то мы увидим, что органы местного самоуправления за все отвечают: за благополучие жителей, за их здоровье, за мусорки, за кладбища… Возможно ли это в реальности? Хотелось бы задать этот вопрос депутатам.  Другая сторона медали – в том, что хоть все ответственные и прописаны в законах, их никто не выполняет. 

В каждом доме независимо от формы управления  (ТСЖ, УК или муниципальный дом) должен быть смотритель здания, как раньше было. Он собирал жалобы жильцов, вел журнал обхода зданий. Посмотрел раз в неделю – ничего не увидел – расписался, или увидел – и написал куда надо. Если не ходить и не смотреть, никто ничего не заметит, пока не обвалится. Хотелось бы, чтобы в управляющих компаниях появилась должность смотрителя зданий. Надо, чтобы было с кого спрашивать в случае выявления аварийных ситуаций. Некоторые чудаки предлагают создать общественные комиссии, которые следили бы за состоянием домов. Но бесплатно ходить и смотреть никто не будет.

 «Хрущевки», так называемые здания 64-ой и 68-ой серии, уже исчерпали свой срок эксплуатации. Когда строились первые дома, внутренние и наружные панели соединялись  биметаллом. Но он дорогой. Тогда стали соединять панели без оцинковки, а позже вообще стыки просто заливали бетоном. Сейчас жильцы угловых домов жалуются на сырые углы. Они не понимают, что гниет арматура, которая две панели держит. Если что-то где-то просядет, дом сложится, как карточный.

Когда я был председателем комитета в министерстве, были составлены списки, в которых написано про дома все: в каком году, где, из чего построены. Поднять бы эти списки, составить план, просчитать деньги, назначить комиссию.  Будут ходить специалисты, вскрывать узлы, делать заключения и отчитываться: посмотрел дом – даю гарантию, что этот дом простоит столько-то лет, а этот дом надо разбирать быстро-быстро.

 Дмитрий Лапшин:

– А если эксперт ошибется, что делать? В Перми надо обследовать  6000 аварийных домов. Кто подпишется под заключением, что дом может существовать еще столько-то лет, после того, как здание на Куйбышева, 103 рухнуло несмотря ни на какие положительные заключения о пригодности?

 Игорь Луговой:

Есть же нормативные документы, на которых должно строиться заключение о состоянии дома. При этом обследование зданий должно быть комплексным, не только визуальным, но и инструментальным. В Перми достаточно лицензированных экспертов, порядочных или непорядочных – другой вопрос.

 Юрий Чадов:

– Жилой фонд Перми – это целый клубок взаимосвязанных проблем. Многие гости города отмечают, да и мы сами, что Пермь – грязный, серый и непривлекательный для жизни мегаполис. И все из-за фасадов. Я считаю, что в первую очередь надо привести в порядок фасады. Их надо украшать. Сейчас  в Москве проектируются целые кварталы с разноцветными кварталами. При этом нужно запретить облицовку зданий, потому что под ними не видно дефектов. Надо красить.

 Сергей Шамарин:

– Давайте не будем переключаться с проблемы «хрущевок». Без реального обследования этого фонда все наши рассуждения строятся на пустом месте. И на Москву ориентироваться не стоит. Там столько денег, сколько у нас никогда не будет. Можно решать проблему изношенности зданий без их сноса. В бывших социалистических странах – Чехии, Словакии, Германии – панельные дома не сносят, а реконструируют. Например, в Чехии надстройки этажей провели за счет собственников. В выигрыше и собственник, получающий более комфортное жилье, и государство, избавившееся от ветхих зданий.

 Будучи руководителем СРО, я выезжал в восточную Германию на семинар, посвященный состоянию жилого фонда и способам его содержания. Там негодные для проживания панельные дома передавались частным компаниям, которые производили их ремонт и снова продавали. И снова без копейки вложений от государства. Запомнился интересный пример с девятиэтажным панельным домом, находившимся в аварийном состоянии. Его разобрали до 5-го этажа, сделали зубчатый фасад, квартиры 4-го этажа обзавелись собственными террасами. И в Германии я видел множество таких разобранных домов. Жилье стало востребованным. Понятно, что за этим стоит огромная работа. Вряд ли у нас такое возможно. Мы можем только сносить дома.

Есть и еще одно препятствие для реконструкции зданий –  законодательный запрет на их ремонт без выселения жильцов. Я сам занимался проектом надстройки этажа. Год работы ни к чему не привел. Провести ремонт зданий без нарушения законодательства в соответствие невозможно.

 Геннадий Игошин:

Если сейчас наши обсуждения сделать доступными для СМИ, то они ее так раздуют, что все жильцы панельных домов выйдут на улицы и станут требовать переселения. Тут надо быть осторожными. Нельзя черными красками на каждом доме писать «аварийный». Надо разбираться с каждым случаем отдельно. Предложенный выход – надстройка таких домов – тоже крайность. Лет 20 назад все дипломы на архитектурных факультетах были посвящены этой теме. В Екатеринбурге даже создали специальную группу, которую направили на полгода во Франциию для стажировки по надстройке зданий. Вся архитектурная общественность Екатеринбурга говорила, что город выходит на новый этап и покажет всем пример, как настраивать пятиэтажные здания. Выбрали один дом (панельный шестиподъездный) и надстроили одну секцию, пилоны поставили рядом, договорились с каждой квартирой, что немного за счет лоджий увеличат кухню. Надстроили одну секцию и сказали: все завязываем и на всю страну объявляем, что это нерационально.

 Игорь Луговой:

–  В 90-х годах мы проектировали в «Архпроекте» реконструкцию дома №49 по Бульвару Гагарина. Трест №14 выполнил строительные работы, включавшие переделку общежития в жилой дом с пристройкой лоджий и новой планировкой квартир. Насколько я знаю, в Перми это был первый и единственный пример реновации объекта существующего жилого фонда в новом качестве.

Геннадий Игошин:

Для комплексного и планомерного решения проблем жилого фонда нужно создать перспективную программу его развития на 20 лет вперед. А сегодня, если к аварийным домам, которые на контроле у президента, мы добавим миллиарды квадратных метров новых аварийных домов, нас обвинят в непрофессионализме. На тихом Компросе первые четырехэтажные дома, которые были построены из шлакоблоков, вообще слегка качаются, а дома, которые строились до 1958 года, имеют деревянные перекрытия. Так что скоро очередь выстроится из домов, нуждающихся в реконструкции: деревянные дома, потом шлакоблочные, потом с деревянными перекрытиями.

Питер сейчас мучается, убирая деревянные перекрытия: новые нетиповые металлические конструкции надо как-то вставлять в существующие стены. Очень сложная проблема, иногда проще дом снести.

Хочу еще добавить по поводу смотрителей домов. Есть реальный пример. В доме рядом с театром кукол сами жильцы содержат такого смотрителя. Он как-то заметил в доме трещину и обратился ко мне. Я рекомендовал ему, что делать дальше. В идеале такой смотритель должен быть у каждого дома. А вот пример Германии, о котором говорил Шамарин, это для нас утопия. Чтобы покрасить фасады домов, тоже надо много денег. Даже наши центральные улицы – Ленина, Сибирская, Компрос – и то с трудом красят городские власти. Что говорить об остальном фонде?

Игорь Луговой:

Действительно, все упирается в отсутствие программы развития жилого фонда города. Без нее, без господдержки не обойтись. Для реконструкции домов требуется маневренный фонд, в который можно было бы расселять жильцов на время ремонта. Но такого фонда тоже нет.

А фонд аварийных домов в Перми составляет 6 928 000 кв. м. Из них: кирпичные, постройки до 80-х годов – 4,8 млн. кв. м,  старые, панельные постройки до 80-х годов  – 1,5 млн. кв. м,  шлакоблочные – 369 тыс. кв. м  и прочие (одно- и двухэтажные деревянные, смешанные) – 200 тыс. кв. м.  

Существующий жилой фонд города Перми, а это порядка 23-24 млн. м2  жилья в Генеральном плане Перми, в Правилах землепользования и застройки, в Местных нормативах не отражён никак. Никаких указаний по реновации, приведению его в техническое состояние, соответствующее современным действующим строительным нормам и правилам, совсем ничего. Словно этого огромного города, в котором проживает миллион человек не существует. Все мероприятия, регламенты, целевые установки направлены только на новое строительство, а что делать с существующим жилым фондом никаких ответов или рекомендаций. Содержание, возобновление, реновация, капитальный ремонт, снос ветхого и аварийного жилого фонда никак не отражены ни в одном документе. 

Пермь – забытый город. Необходимы очень серьезная работа по анализу технического состояния всего жилого фонда Перми, массовых серий жилых домов, выявление проблем массовых серий и разработка программы реконструкции, техническому переоборудованию или сносу массовых серий жилых домов.

Сергей Шамарин:

В Перми слишком много управляющих компаний, большинство из которых – бедные конторы, которые даже не могут зарплату секретарю вовремя выплатить. Нужно пойти по пути сокращения таких компаний. Убрать все маломощные, криминальные, больные. У них уставной капитал – 10 000 рублей. За что такие компании могут отвечать?

Дмитрий Лапшин:

Не забывайте, что у нас есть государственная надзорная организация – Жилищная инспекция, которая может инспектировать УК, заниматься и решать  вопросы, связанные с их деятельностью, ужесточать к ним требования. Может быть, к примеру, отлично сделан проект здания или помещения, получено разрешение на строительство, построено качественно, а надзор УК за эксплуатацией здания будет ненадлежащим, что приведет к разрушению.

Виктор Воженников:

Давайте подведем итог нашей встречи. Проекты решения проблемных «хрущевок» в Перми существуют. Например, Шамарин по проекту «Городские горки» снес ветхие пятиэтажные панельные дома и заменил их на двадцатиэтажные. Но снос – не выход. «Хрущевки» нужно реконструировать. Мы подняли серьезную тему, поговорили о состоянии существующего жилого фонда, о попытках выхода из сложившейся ситуации, о поиске новых решений. Прозвучало много конструктивных, интересных предложений. Мы попытаемся их проанализировать, подытожить и вынести протокол наших рассуждений в Законодательное Собрание Пермского края и в администрацию г. Перми.

Автор текста: Наталья Ханова




Комментарии

Оставить комментарий:

Оставить комментарий могут только зарегистрированные пользователи.

Другие новости

21 февраля 2020 г.
20 февраля 2020 г.
11 февраля 2020 г.
28 января 2020 г.
6 декабря 2019 г.
5 декабря 2019 г.
8 ноября 2019 г.
25 сентября 2019 г.
4 сентября 2019 г.
© 2010—2020 Berlogos.ru. Все права защищены Правовая информация Яндекс.Метрика design Создание сайта