Интернет-журнал о дизайне и архитектуре
9 августа 2017 г.

«АрхГараж»: «Архитектура антипотребления»

«Архгараж» – это Олег Шулика, Даниил Климов и Елена Тарутина, команда архитекторов-универсалов, преподавателей МАрХИ, для которых архитектура неотделима от образа жизни. Их философская концепция «антипотребления» – целая картина мира, воплотившаяся в систему архитектурных, дизайнерских и технических принципов, о которых пойдёт речь в нашей беседе с Олегом.

- Расскажите о концепции «Архитектуры антипотребления». Как развивалась эта идея?

- Эта идея выросла из ряда наших совместных инициатив. Всё началось с дизайна мебели как художественных объектов, которые мы делали в 10-х годах. Это были контррельефы, вдохновлённые Татлиным и всем авангардом. Сейчас мы со студентами проходим этот принцип, когда из одного листа можно получить объёмную вещь путём надреза и отгиба, ничего не выкидывая.

Тогда мы брали лист фанеры, пилили, отгибали, прикручивали и наполняли это старыми волнующими нас объектами, найденными в нашей деревне на севере, – кусками старых дверей, досок. Тогда и начало формироваться наше антипотребленческое мировоззрение: не делать и не добавлять ничего лишнего, а наоборот, собирать и показывать красоту того, что есть. Пока это было что-то абстрактное. Потом мы проектировали разные вещи и через несколько лет задумались о том, каким мы видим идеальный дом как пространство для жизни. Стали проектировать. С первого раза не удалось, но стали писаться тексты, мысли, которые объединились в эту концепцию жизни – на природе с семьёй. По сути, это формирование нового окологородского образа жизни для молодых семей, которые могут не ездить каждый день на работу и перестраивать свой цикл жизни. Которые занимаются любимым делом и работают удалённо. Пространство дома все эти необходимые слои учитывает – здесь есть и свежий воздух, и рабочее место, и личное пространство, и место для увлечения. И главное, это должно быть доступно. Когда мы это разрабатывали, мы рассчитывали, что человек, живущий в Москве, способен поменять свою квартиру на такой дом, с другой площадью и новым образом жизни. На самом деле, в одной Московской области много хороших мест, надо только знать, где и как. Нам интересна промежуточная среда под названием пригород. Обычно это бывшая деревня с уже сложившимся поселением, традициями, магазинами, школами. В этих местах ты просто встраиваешь свою жизнь, продлевая жизнь этого места. Ты на природе и всё-таки можешь пользоваться благами цивилизации и подключаться к любым потокам мегаполиса. В таких местах живут разные люди – бедные, побогаче, с кем-то общаться неприятно, с кем-то наоборот. Это сложная вещь, но это реальность, жизнь. Задача не в том, чтобы изначально отгородиться от всех. Мы собираемся приводить в порядок вот этот пятачок озера – скосить траву, сделать доступ к берегу, поставить лавочки. Со временем можно облагородить и пространство вокруг пруда.

Конечно, это не массовая концепция, к нам просто тянутся люди с похожими взглядами. На Западе давно уже поняли, что эпоха потребления заканчивается и нужно придумывать какие-то иные пути движения. И один из основных путей – минимизация потребления и обмен благами. В первую очередь этот термин «антипотребление» относится к нам самим. Это влияет и на выбор материала, и на отношение к природе. Мы уважаем её. Здесь растёт яблоня, мы изменили проект дома, чтобы её не потревожить. В данном проекте мы выступали и как архитекторы, и как заказчики и потребители, и как инженеры, сами проводили газ и электричество и поняли, какой это ад в нашей стране… Нам приходится отказывать многим заказчикам, если им нужна красота, лепнина, дорого и богато. Нам это не интересно.

- Каковы современные границы профессии архитектора?

- В нынешнем понимании профессия архитектора предполагает обслуживание. Вообще архитектор переводится как главный строитель. И недавно мы выяснили, что профессию архитектора убрали из государственного реестра профессий. Наверное, о многом говорит, что главный архитектор Москвы является заместителем главного строителя. Мы хотим и умеем строить. Бригада работала под нашим руководством, мы контролировали весь строительный процесс: конструкция, закупка материалов, менеджмент. Просто быть архитектором, который рисует и предлагает, сейчас невозможно. Но в нашем случае это всё для того, чтобы была цельность, и это связано с нашей общей концепцией, которая складывалась годами. Когда ты работаешь только менеджером или рабочим, ты видишь только одну сторону работы. Ты не видишь финансов, не видишь связей. Работа руками также очень важна, компьютер подключается только потом. Нужно добавить к этому важную роль консультанта, который подскажет, где и как лучше строить.

Дом-самолёт

Дом-корабль

- Каждый Ваш проект имеет название: «Дом-корабль», «Дом-гора». Связаны ли эти образы с дизайнерскими решениями внутри?

- Образ корабля был скорее постреакцией. Мы проектировали дом в  историческом посёлке на Николиной горе. Заказчиком была отреставрирована дача-усадьба начала ХХ века, и на границе этого участка он уже успел возвести 50-метровый фундамент с подвальным этажом. По предыдущему проекту там должен был стоять 5-этажный кирпичный дом. У нас было 15 вариантов того, что можно с этим сделать, один из вариантов был не строить ничего и сделать лёгкую конструкцию с бассейном. В итоге остановились на корабле. Тогда мы работали только как архитекторы. Сейчас наш подход комплексный, мы не можем доверять кому-то стройку. Обычно люди ищут прораба, строителя. А что строить, не думают. А ещё мало кто оценивает покупаемый участок с точки зрения именно будущего дома. Все смотрят в лучшем случае на экологию, водоём, лес, площадь и на цену. Для нас важна пространственная ориентация: север, юг, запад и восток. Ведь можно построить дом, в котором никогда не будет солнца. Участок, на котором стоит наша мастерская, не продавался, выглядел очень грустно. Но мы понимали, что он смотрит на юг и на озеро. Второй момент, участок должен быть недалеко от других домов, чтобы была связь с людьми.

- Что, на Ваш взгляд, самое интересное в коллективной работе над одним проектом, если учитывать, что вы все архитекторы? Какие бывают трудности?

- У каждого свой взгляд, своя позиция. Елена больше отвечает за творческую, художественную часть. Даниил больше за практическую часть. Я и в ту, и в эту сторону. Но каждый из нас может делать всё, мы универсальны. Мы просто находим баланс. Один предлагает, другие реагируют. Самый распространённый метод у нас –  мозговой штурм. Вместе набрасываем, дальше идём своими путями. Но у нас одна система ценностей, вкусовая ориентация. Мы идём на компромиссы, и часто оказывается, что, глядя со стороны, мы видим идеи друг друга лучше, чем тот, кто весь в них, закопался. С одной стороны, это усложняет всё, с другой – это трезвый взгляд. Мы сочетаем эти два подхода – индивидуальный с командным.

- Расскажите о дизайне Вашего дома-мастерской.  Заложена ли идея открытого, недостроенного здания, очертания которого могут меняться, или это законченный проект?

- Нет, мы планируем это достроить и довольно быстро. Другое дело, что красота в недостроенности, конечно, есть, и это ощущение можно создавать с помощью открытых покрытий, открытого общего пространства, а не разделённого на коридоры и комнатки. Как раз в нашей концепции помимо идейно-философской части есть блок технических принципов – не разрезать на этажи, создавать большое пространство. И небольшое – в спальнях, которые пустуют большую часть времени. Гостевые комнаты тоже какая-то вещь мистическая. И это тоже часть нашей задумки – использовать пространство рационально, не отдавать пространство в пустоту. Мы не любим поэтому это устройство квартиры, где все разбегаются по комнатам, детям – по планшету, мама на кухню, папа – на работу. Это грустно. Ещё интересный момент, когда в процессе жизни здесь понимаешь, что вместо окна, например, нужно сделать дверь. Нам подсказал это ребёнок, всё время хотел из него вылезти во двор.

Если посмотреть с внешней стороны, две половины дома разные. Одна – более геометричная, с разбросанными окошками. Сначала мы вообще сделали всё симметрично, спроектировали, посмотрели. Потом нас от этого стошнило, и мы посмотрели на всё с другой стороны и немного поработали на контрасте. У этих блоков подобное устройство, распределение функционала, но фасад соответствует идеи того, что здесь живут разные люди.

Наша задача в том, чтобы проживание в таком доме возвращало к более здоровому естественному существованию – подмести листву, поиграть с детьми. Когда ты ходишь на работу и возвращаешься в квартиру, ты перестаешь это видеть и замечать. У тебя есть телевизор, который рассказывает тебе, что делать. Здесь у тебя нет телевизора, вонючего подъезда. А общаться или нет с соседями, тут уже как повезёт. Таким образом ты начинаешь чувствовать ответственность за кусок природы и за свою жизнь.

- Расскажите о вкусовых архитектурных предпочтениях, о людях и направлениях, которые повлияли на Вас и Ваш творческий метод.

- Малевич, Родченко, в огромной степени Татлин – персонаж на границе художника, скульптора и архитектора, спроектировавший Башню Интернационала. Мельников, Веснин, конструктивисты. То, что делает Александр Ермолаев. Мы выросли на этом, мы дети его первых учеников «ТАФ». Понятно, что у нас свой взгляд, своя дорога. Но идеями «ТАФ» мы были пропитаны – проектное мышление, умение быть универсалом, работать руками. Плюс западная архитектура – Гери, Андо, Стивен Холл.

- Следите ли Вы за мировыми и отечественными новостями современной архитектуры, что Вас вдохновляет и что, наоборот, вызывает отторжение?

- Вдохновляющие вещи появляются не так часто. Но сейчас – это Стивен Холл. Строил много простых домов с интересным взаимоотношением уровней, света. Квадратные окошки, рассыпанные по всему дому у нас, – это отсылка к нему. У него был дом, стоявший на озере из пожелтевшего металла. В каждом окошке – своя жизнь. Хотя они могут располагаться рядом. Со стороны у тебя нет расчленения на этажи, а есть композиция окошек. Это уже переводит разряд типового здания в нераспознаваемый объект с большим набором возможностей жизни внутри. Все современные музеи последних 20-ти лет такие же – они живые, они про то, как ты проходишь сквозь них и обращаешься к окружающему пространству.

А раздражает урбанизм, в каком виде он преподносится. Многие профессионалы сейчас считают, что будущая и нынешняя жизнь предполагает огромные мегаполисы, обирающие всё больше денег, технологий, ценностей и удобств.  И быструю жизнь в них – с минимальной, но очень удобной ячейкой для сна, приготовления пищи. Что при развитии технологий всё должно быть ближе, доступнее для взаимодействия. Как большая коммунальная жизнь в большом городе, где нет ничего своего, – каршеринг, пешеходные дорожки, метро, огромные многоэтажки, офисные центры. Апгрейшн-версия общежития. На мой взгляд, это попытка реализовать мечту конструктивистов 20-х годов. Мне не близка эта тенденция, мне кажется, она отделяет людей от природы и от чего-то коренного. Даже в одной Москве всё тянется к центру – и по деньгам и по прогулочным местам. Транспортные потоки умирают, а периферия не развивается. К сожалению, все эти поля небоскрёбов в Подмосковье – это попытка построить новую жизнь. Остатки пригородов и деревень сносятся, вырастают микрорайоны, культивирующие опять-таки потребительский образ жизни, где главное место досуга – торговый центр.

Это особенно странно в нашей стране с огромным количеством неосвоенных территорий. Хотя понятно, что этим просто легче управлять и это выгоднее с точки зрения экономики. А то, что строится в Москве не комбинатами, а именно архитекторами, – прилично и стильно, но ведь они имеют доступ в лучшем случае к 5% того, что строится. Поэтому мы пытаемся делать что-то тихое, на своём месте, по возможности, помогать таким, как мы. Все реакции на этот дом похожи – людям тоже так бы хотелось, но они не представляли это возможным.

- Как бы Вы коротко определили, что такое архитектура?

- Создание жизни. Это не строительство зданий. Это создание пространства для жизни, условий для счастливой жизни. Довольно простыми, дешёвыми, но эффективными методами. Всё равно мы все плохо себя ведём, но наши задачи – используя профессиональный опыт, создавать среду, которая побуждает человека к более осознанному образу жизни, к творчеству, вниманию к себе и к окружающим людям, к действительности. 

Текст: Белажур Ольга

Комментарии

Оставить комментарий:

Оставить комментарий могут только зарегистрированные пользователи.

Другие интервью

© 2010—2020 Berlogos.ru. Все права защищены Правовая информация Яндекс.Метрика design Создание сайта