Интернет-журнал о дизайне и архитектуре
17 августа 2017 г.

Андрей Яньшин: «Кодекс чести архитектора, как и у врача, – «не навреди»»

Основатель московского бюро LOGIC Андрей Яньшин рассказал BERLOGOS о взаимодействии культурного наследия с современной архитектурой, об урбанистических процессах в стране и о «кодексе чести» архитектора.

— LOGIC как самостоятельная единица существует два года. Расскажите, пожалуйста, о своём профессиональном пути до основания команды?

— Идея стать архитектором сформировалась к концу окончания школы с углублённым изучением изобразительного искусства. Поступив в 2006 году в МАРХИ, я достаточно быстро начал работать. Работа параллельно с обучением сильно расширяла сознание и углубляла суть профессии. Были частные заказы и подработки в фирмах, успел и поработать в самом институте. С третьего курса учился в группе Андрея Борисовича Некрасова и Александра Александровича Цыбайкина, с ними и защитил диплом в 2012 году. Параллельно я активно работал в Архитектурной мастерской А. Некрасова. В рамках учёбы стажировался в Японии в Токийском техническом институте Сибаура. На почве идей дипломного проекта познакомился с Тимуром Башкаевым. После института устроился в его архитектурное бюро (АБТБ), где проработал несколько лет, стал главным архитектором проекта и автором ТПУ «Солнечная». Там же я занимался городскими пространствами, плоскостными ТПУ, велосипедной и пешеходной средой в Москве. В 2014 году начался кризис, и сложная экономическая ситуация коснулась всех, нужно было что-то предпринимать. Неожиданно стали активизироваться частные заказчики, и постепенно это заняло почти всё время. Так было принято решение об открытии. Архитектурное бюро LOGIC работает с начала 2015 года.

ТПУ «Солнечная»

— Вы много занимаетесь благоустройством, в том числе проектируете концепцию благоустройства Самары к Чемпионату мира по футболу-2018. Без каких базовых параметров не обойтись при создании проекта благоустройства? Как вписывается в понятие «благоустройство» защита культурных ценностей?

— В работе по созданию концепции благоустройства Самары к Чемпионату мира по футболу-2018 мы опирались на особенности среды, в которой мы проектируем. Очень важны контекст и история места. При разработке исторической части города мы создали карту, на которой отметили все объекты культурного значения, что позволило выявить исторический код и сформировать туристические маршруты. Мы были поражены, когда увидели плотность зданий с особым статусом в историческом центре. К ним мы добавили свой список зданий-артефактов, которые не носят особый статус, но важны с градостроительной и средовой точки зрения. Многие из них находятся в запустелом состоянии, поэтому мы предлагали деликатную реставрацию. Это крайне необходимо городу с такой богатой архитектурной историей.

Разработка единой архитектурно-художественной концепции благоустройства территории  Самары в границах  гостевых маршрутов Чемпионата мира по футболу-2018

— Давайте поговорим об урбанистике. Как она соотносится с архитектурой в России? Урбанист — это специалист по городскому планированию, умеющий сделать городскую среду комфортной для проживания. Получается, что задачи урбаниста первостепеннее задач архитектора? Где могут быть трудоустроены урбанисты?

— На мой взгляд, архитектура создаёт среду, а урбанистика эту среду изучает. Но два понятия тесно связаны между собой, поэтому нельзя выделить что-то первостепенное. Как урбанистика формирует объём данных, которые используются архитекторами при проектировании, так и архитектура создаёт среду для изучения урбанистами. В России урбанистика набирает обороты. Проектирование и застройка ведутся крупными участками (Серп и Молот), осваиваются новые территории (территория ЗИЛ), создаются огромные инфраструктурные проекты (МЦК). Все эти проекты несут новый образ жизни, сформированный не только урбанистическими идеями, но и качественной архитектурой. На мой взгляд, урбанисты необходимы в любом архитектурном бюро или мастерской, которые проектируют в среде и внимательно смотрят на контекст.

— Что для Вас означает взаимодействие культурного наследия с современной архитектурой?

— Для нас, как для бюро, проектирующего в России, тесное взаимодействие новой архитектуры с культурным наследием и является современной архитектурой. Это отличает современную российскую архитектуру от архитектуры других стран. У нас богатая история, и сохранение наследия является очень важной задачей. Зачастую наслоение архитектуры разных периодов создаёт уникальную городскую среду. В проекте благоустройства Самары мы выявляли архитектурные артефакты и объекты культурного наследия, предлагаемые для реставрации и восстановления. При этом часто рядом с ними оказывались здания в аварийном состоянии, находящиеся в программах на снос. Но удаление из состава улиц этих зданий создавало бы пустоты, с утраченной городской функцией. Мы предложили городскую программу с системой модульных конструкций, которая повторяла бы масштаб утраченной постройки и метроритмический ряд окон, карнизов и членений фасадов. При этом фасад выполнялся из нескольких слоёв белого стекла, что создавало эффект архитектурного призрака утраченного здания. Временные быстровозводимые конструкции предполагались со сроком службы до 5 лет и могли бы быть использованы под различные городские функции: от жилья до магазинов или офисов. Новые стеклянные объёмы выигрышно смотрелись на фоне отреставрированных исторических зданий и выделяли бы их в контексте улицы. За 5 лет на данный участок был бы найден инвестор, разработан проект капитального строительства, и получен весь необходимый набор документов для строительства. Такое решение позволило бы городу жить привычной жизнью, а не формировать пустоты в кварталах с неопределённой судьбой. К сожалению, данное предложение осталось только в рамках концепции.

Разработка единой архитектурно-художественной концепции благоустройства территории  Самары в границах  гостевых маршрутов Чемпионата мира по футболу-2018

— Есть ли у современного архитектора профессиональный «кодекс чести»?

— Когда я обучался в группе А.Б.Некрасова в МАРХИ, он говорил, что архитектор для города должен выступать в качестве врача. Он должен понимать и выявлять проблемы и предлагать решения, способные эти места «вылечить». Поэтому я считаю, что кодекс чести архитектора, как и у врача, – «не навреди».

— Какие подходы присущи российским архитекторам?

— В период 90-х и 00-х архитекторы предлагали очень броские решения. Это было сильно связано с экономикой и вкусовыми предпочтениями заказчиков, инвесторов. Сейчас наблюдается изменение парадигмы, и современному рынку нужны умные, экономически выгодные решения. Инвесторы и девелоперы тоже поменялись, изменились их вкусы. «Умная» архитектура с чётким экономическим обоснованием формирует новый образ современной архитектуры без излишеств. Простота решений приветствуется, а выразительность достигается малыми средствами. На мой взгляд, это правильная тенденция. Если при этом у девелопера появится осознание необходимости внедрять энергоэффективные, зелёные технологии, российская архитектура станет ещё более заметна на мировом уровне.

Гагарин-центр в Самаре

— «Умная» архитектура с чётким экономическим обоснованием влияет на поведение потребителя в торговом центре?

— В нашей практике мы не раз сталкивались с проектированием торговых центров. И наиболее важным для успеха того или иного торгового пространства является архитектурно-планировочное решение. Ясная, понятная навигация и межэтажная просматриваемость увеличивают покупательский спрос и интерес. Если покупатель заблудился, не понимает логику внутреннего замкнутого пространства, он получает огромный дискомфорт и стремится покинуть это место. О покупках он уже не думает. При этом при разработке планировки и наполнении торгового центра часто привлекают консалтинговые агентства, которые стремятся применить стандартную схему организации ТЦ, которая преследует экономическую выгоду в первую очередь. Именно поэтому зона фудкортов находится на верхних этажах, якорные магазины разбросаны по углам торгового центра, а на первом этаже находятся магазины дорогих марок, способные отбивать высокую аренду.

В архитектурной практике мы стараемся найти баланс между комфортом посетителя и отработанной экономической моделью. В этом и кроется основная сложность. Что касается дизайна интерьера, то решение зависит от поставленной задачи. В крупных торговых центрах среднего ценового сегмента общие зоны решаются очень просто, с использованием бюджетных материалов. Эффект достигается за счёт потолков и освещения. В торговых центрах с высоким ценовым сегментом материалам в интерьере уделяется большее внимание.

Мы проектировали интерьеры торгового центра в городе Химки, где по планировке в центральной части располагался узкий атриум с верхним светом. Вертикальной просматриваемости в нём не было, поэтому мы поместили гипер-арт-объект в виде пузыря, набранного из алюминиевых рёбер, которые крепились к межэтажным перекрытиям и меняли свою конфигурацию по мере движения посетителя на эскалаторе, раскрывая новые точки обзора. Посетитель следит за изменяемой формой пузыря и поднимается с этажа на этаж, акцентирует внимание на новых точках обзора. Такой архитектурный аттракцион превращает недостатки в достоинства, выделяет торговый центр, делает его запоминающимся.

Интерьер торгового центра в Химках

— В связи со сложившейся политической ситуацией в стране, ни для кого не секрет, что политика влияет на структуры, СМИ, в том числе, и на города, а не наоборот. Грозит ли тотальная урбанизация какими-то радикальными изменениями в политической сфере? Не может ли случиться так, что города заменят собой государства, ведь исторически власть всегда была связана с «полисом»?

— Те урбанистические процессы, которые мы сейчас наблюдаем, являются проявлением политической воли, а не естественной реакцией на потребности общества. К этому можно отнести и присоединение новой территории к площади столицы, и тотальные проекты реконструкций улиц, которые выходят уже за рамки центра Москвы и реализуются в других городах. Безусловно, качество среды улучшается, но проблема кроется в массовости подхода. Проектировщики выявляют уникальные места в составе улиц, предлагают уникальные решения, но качество этих решений не всегда соответствует истории места. Проблема в спешке, сроках проектирования и, к сожалению, как следствие, в не глубоком подходе. В отличие от международной практики, когда небольшие территории разрабатываются в течение нескольких лет. Так, к примеру, история развития такого мощного городского общественного аттрактора, как High Line, в Нью-Йорке заняла более 5 лет, а в процесс создания были активно вовлечены местные жители и городские службы. Другим примером может послужить реализация конкурсного проекта общественной площади у станции метро Nørreport Station бюро COBE в Копенгагене, которая заняла 6 лет. Конкурсная идея основывалась на истории места и опиралась на локальные традиции.

Поэтому в случае с Россией тотальная урбанизация не принесёт радикальных изменений в политической сфере, в отличие от других стран, где урбанизация и благоустройство являются общественной потребностью и происходят естественным образом, что имеет значительно больший социальный, а как следствие, и политический резонанс.

Отвечая на второй вопрос, вспоминаю планету Корусан из фильма «Звёздные Войны», которая находится в центре галактики и представляет собой планету-город, центр Республики и средоточие власти. До таких масштабов урбанизации нам ещё очень долго развиваться. Но если сейчас посмотреть на Москву в сравнении со всей страной, то с населением 12,3 млн человек на неё приходится более 65% ВРП, что соответствует 16,2% ВВП страны. Так что говорить о скорой замене государств городами рано.

Офисно-торговый центр в Железнодорожном, Московская область

Офисно-торговое здание в Московской области

— Большинство современных мегаполисов России — это культурное наследие. Как Вы считаете, застанем ли мы появление массовых городов без истории?

— Как я уже говорил раньше, наследие страны — наше достояние и культурная особенность. Мы живём в исторической среде, пропитаны ей. И подсознательно в этой многослойной истории нуждаемся.

У меня был опыт жизни в Сан-Франциско. Красивый город, с разноэтажной застройкой, с Downtown и небоскрёбами, исторический порт с набережной. Но город очень искусственный. Европейцу в нём не хватает истории. Вокруг тебя здания XIX-XX веков. А иногда просто кирпичная коробка, к которой приставили мраморный римский портик с колоннами и надписью «bank». От таких городских «декораций» становится очень печально. Хотя современная архитектура вызывает наоборот особый интерес.

Другим примером искусственного города может послужить Дубай. Но мощный экономический бум позволил там реализовывать любые архитектурные фантазии лучшим архитекторам мира. На мой взгляд, это удачный пример, но появление таких городов не может быть массовым — экономика не позволит. Поэтому вряд ли мы дождёмся массовых появлений искусственных городов в России, а даже если такая идея появится — печальный опыт Бразилиа никто не забыл.

Текст: Варфоломеева Яна

Комментарии

Оставить комментарий:

Оставить комментарий могут только зарегистрированные пользователи.

Другие интервью

© 2010—2020 Berlogos.ru. Все права защищены Правовая информация Яндекс.Метрика design Создание сайта