Интернет-журнал о дизайне и архитектуре
31 марта 2016 г.

Антропоморфный аспект в архитектуре

Система архитектурного языка – самый сложно прочитываемый сюжет для любого культуролога, толкователя искусства. С этой точки зрения, архитектура предстает порождаемым образом своей эпохи, наложенным руками человечества. Если внутреннее мироздание человека отображается в архитектурном устройстве, то мы можем говорить о запечатлении образа человека на всем пространстве архитектоники.

Почему же именно человек стал образцом выражения для нового языка архитектурной цивилизации? Как его параметры могут быть соотнесены с тремя пространственными фабулами: антропоморфностью, антропометричностью и антропологичностью? Чтобы ответить на эти вопросы, следует оглянуться к давно минувшей эре, породившей все наше сегодняшнее состояние, – Минойской цивилизации. 

Античная глобализация была связана с Великой колонизацией греческих поселений. В процессе борьбы за территории, греками был выработан определенный устой архитектурного идо, который, в случае победы над вражескими племенами, становился неким эталоном для всех народов и сообществ. То есть, минойцы должны были предложить общую культурную традицию. С архитектурным устоем все было не так просто, как кажется на первый взгляд. Новая система архитектурного языка должна была обладать антагонистическими свойствами. Во-первых, она должна была воспевать этнос новоприбывшей многонациональной системы. Во-вторых, она должна была передавать все те идейные материалы, на которых была построена победившая рать, а теперь и вся господствующая власть. И наконец, она ни в коем случае не должна была вызывать отторжение у людей других культур. И минойцы предлагают совершенный вариант идейного архитектурного построения – классический греческий ордер. 

Ордер разделялся на дорический и ионический. Дорический олицетворял стержневую часть полиса, а ионический – положение «женственности» и хозяйственного устоя в полисной системе. Дорический ордер одухотворял молодого юношу с прекрасным телосложением, мужественными очертаниями и осанкой. 

В архитектуре мы можем видеть дорический ордер в главном храме афинского Акрополя – Парфеноне. Ширина основания храма – 100 греческих футов, а высота – 6 гр. футов, что в метрической современной системе равняется 1,85 м – росту человека. Архитекторы Парфенона – Иктин и Калликрай – стремились приблизить силуэт храма к человеческому телу, где нет прямых линий. Учеными, исследовавшими Парфенон, было доказано, что поверхность храма слегка изогнута, четкие прямые линии отсутствуют, что отсылает нас к аналогии с ногой человека. Архитектор Эжен Виолле-ле Дюк, исследовавший архитектонику Минойской цивилизации, говорил: «Поскольку миноец живет среди людей, человек служит для него мерилой всех вещей». 

Переходя к антропомерности, должно сказать, что до сравнительно недавних пор части здания измерялась унитарной абстрактной мерой, а исходной величиной служили размеры человеческого тела. Русский архитектор Иван Свиязев говорил: «Модель не имеет никакого значения относительно к употребительным мерам. Работник не поймет, если ему скажут, что высота колонны должна быть 18 модулей». Образцом метрических единиц являлись и царские особы: в основу английского ярда была взята длина руки Генриха I. 

В современном мире можно увидеть две системы архитектоники, «родителем» которых является Человек: православный храм и, так называемые, советские дома-коммуны. Православный храм имеет метрическую систему, обозначенную человеческими параметрами, – верх храма состоит из главы и шеи; фасадная часть церкви обозначается челом; церковь стоит на стопе или двух стопах; у церкви имеются пяты – нижний угол двери.

В советских домах-коммунах или же в малометражных квартирах для посемейного поселения, как еще их называли в 1960-х гг., антропоморфность уже трансформируется в антропологичность. Ле Корбюзье, являющийся одним из основателей домов-коммун, говорил: «Размеры человеческого тела должны диктовать размеры жизни». Здесь мы уже сталкиваемся с тем, как человеческое тело модифицируется в человеческую душу в измерении архитектурного конуса. 

Архитектура, как научный массив, как аспект, хранящий в себе всю человеческую информацию бессознательного, должна сейчас поставить перед собой глобальный вопрос: кто есть Человек? Ведь задача архитектуры не состоит в простом: куда поставить окна, какие стены покрасить в тот или иной цвет и какую актуальную проектировку совершить; не в служении чужим идеям и парадигмам, а в том, чтобы уже начать осмыслять тот миф о Человеке, который она уже столько веков оберегает в своем чреве. Это отнюдь непростая задача, учитывая то, что, как говорил теоретик культуры и искусства Мишель Фуко: «Человек – это изобретение недавнее». 

Если мы чуть углубимся в архаичный слой антропоморфной архитектоники, мы увидим, что пласт архитектурного языка составляет конструкция архетипов, которая закреплена в том самом мифе и пространственной форме рукотворной области. Образцом архетипического строения в архитектурном пространстве, которое отображало культурные ценности и опыт целых народов, является кольцевая планировка поселения. Архетип близнецов-прародителей (по К. Юнгу), объединенных в единую пару, – символ гармонии противоположностей или, проще говоря, симметрии. По такой конфигурации жили индейские племена Бороров Бразилии. 

К. Леви-Стросс, план деревни индейского племени Бороро 

Кольцевая система архитектоники являлась символизмом Оси мира и связывалась она с идеей построения древних городов. От оси по четырем разным направлениям брали начало ветви креста главных горизонтальных осей. Впоследствии, крест приводил к членению пространства на прямоугольные сетки. Планировка улиц по данному подобию складывалась во многих городах: от Древнего Египта до Китая. 

Трех и четырех частная система золотого сечения, которой пользуются в проектировании и в наши дни, соотносится с символизмом чисел 3 (число Святой Троицы) и 4 (символ евангелистов Луки, Иоанна, Матфея и Марка), сумма которых 7 и производное 12, также играла первостепенную роль в детализации архетипа города. 

Углубляться в систему антропоморфных и семиотических соотношений с архитектурой захватывает, прежде всего, невероятным внутренним посылом древности, который формирует весь тот утерянный пласт, на котором последние десятилетия архитектура-наука начинает взращивать свою новую генерацию, новую родословную, которую, может быть, всем нам удастся узреть.


Текст: Шафрановская Ксения

Комментарии

Оставить комментарий:

Оставить комментарий могут только зарегистрированные пользователи.

Другие статьи

20 декабря 2019 г.
2 августа 2019 г.
8 апреля 2019 г.
1 февраля 2019 г.
17 января 2019 г.
© 2010—2020 Berlogos.ru. Все права защищены Правовая информация Яндекс.Метрика design Создание сайта